Экономическая интеграция в виде запуска Евразийского экономического союза стартовала, мягко говоря, не совсем убедительно. Вместо ожидаемых экономических бонусов страны получили волну впечатляющих девальваций. Белорусский рубль с начала года потерял к доллару 39,2%, российский — 19,1% (за год падение составило 85%), казахстанский тенге за один день, 20 августа, - более 30%. Евразийский банк развития проанализировал причины и возможные последствия обвала тенге. Почему упал и тенге
Начальник отдела странового анализа Аналитического управления Евразийского банка развития Арман Ахунбаев называет основные причины девальвации тенге, которые во многом общие с причиной падения белорусского рубля.
В 2014 — 2015 годах экономика Казахстана столкнулась с воздействием нескольких негативных шоков, которые спровоцировали ухудшение состояния счета текущих операций, сокращение международных резервов (минус $ 8,2 млрд c $ 105 млрд в ноябре 2014 г. до $ 97,2 млрд в июле 2015 г.) и подтолкнули Нацбанк Казахстана ускорить переход к гибкому режиму обменного курса, который ранее совершили центральные банки и России, и Беларуси.
Во-первых, на фоне роста конкуренции на рынке нефти, замедления в развивающихся странах, слабом восстановлении в Европе, существенно упали цены на энергоносители (-48,6% в среднем за первые 7 месяцев к аналогичному периоду прошлого года) и другие виды сырьевых продуктов, в том числе на металлы (-45,6% в среднем на железную руду, -15% на медь), основные экспортные товары Казахстана. В результате казахстанский экспорт сократился на 43,4% по итогам полугодия, импорт — на 17,5%.
Кроме того, свою роль сыграло ужесточение режима санкций против России, основного торгового партнера не только Беларуси, но и Казахстана (33% всего импорта, 9% экспорта или 19% оборота по итогам полугодия). Санкции из-за кризиса в Украине способствовали масштабной девальвации российского рубля, высокой инфляции. Минусы обернулись резким улучшением конкурентоспособности российской экономики относительно казахстанской, реальный сектор Казахстана столкнулся с проблемами.
«В-третьих, на ситуацию повлияло укрепление доллара против всех валют развивающихся стран на фоне сохранения относительно высоких темпов роста в США, более существенного замедления экономического роста в развивающихся странах, а также на фоне расхождения денежно-кредитной политики, проводимой ФРС, и осуществляемой другими Центробанками, в чьих странах обозначается тенденция к развитию дефляционных процессов», — отметил Ахунбаев.
Негативным фактором эксперт назвал и повышенную закредитованность экономики Казахстана. По итогам 2014 г. индикатор валового внешнего долга относительно ВВП ухудшился, увеличившись с 68% ВВП в 2013 г. до приблизительно 76,2% ВВП. При этом сокращение экспорта способствовало ухудшению обслуживания внешнего долга. В течение первого полугодия ситуация продолжала ухудшаться в результате усилившегося сокращения экспорта и активного привлечения внешних займов. Результатом стало давление на обменный курс, что усложнилось сохраняющейся недостаточностью потоков прямых иностранных инвестиций.
Беспокоиться ли о чужой девальвации?
«В перспективе, ожидается, что переход на гибкий режим обменного курса в Казахстане будет способствовать корректировке платежного баланса, в частности счета текущих операций. После достижения нового равновесного уровня обменного курса, корректировка внешних показателей будет достигнута преимущественно за счет восстановления конкурентоспособности экономики, соответствующего ускорения темпов сокращения импорта и улучшения отдельных экспортных статей», — считает начальник отдела странового анализа ЕАБР.
Однако благоприятное воздействие на экспорт будет ограничено ухудшающейся внешней конъюнктурой и низкой долей обрабатывающей промышленности в структуре экспорта. Позитивом может стать возможное увеличение профицита внешней торговли улучшения в фискальном секторе, так как девальвация существенно поддержит доходную часть и компенсирует выпадение доходов вследствие сокращения цен на нефть и замедления экономики.
«Замедление в реальном секторе экономики вероятно станет весьма чувствительным, становится вероятным переход в отрицательную зону. Так, сектор услуг, включая торговлю, испытает негативное влияние сжимающегося внутреннего спроса. Негативный эффект девальвации на потребление будет тяжело компенсировать благоприятным эффектом на экспоориентированные отрасли, антикризисными мерами, эффект которых стал постепенно ослабевать, а также хорошими показателями в сельском хозяйстве», — предупреждает эксперт. Казахстан может ждать также ускорение темпов инфляции и возможный возврат к более жесткой денежно-кредитной политике со всеми сопутствующими негативными эффектами.
Прямой эффект девальвации в Казахстане на российскую экономику будет ограниченным, но существенным по последствиям может оказаться влияние, которое девальвация будет иметь на российские финансовые рынки. «Многими их участниками резкое ослабление национальной валюты в крупной соседней стране, имеющей много общего с Россией с точки зрения структуры экономики, будет воспринято как негативный сигнал, к тому же поступивший в период, когда ситуация на рынках была уже очень нестабильной. В связи с возросшей оценкой рисков в этих условиях может дополнительно увеличиться волатильность рубля, ухудшиться условия кредитования в экономике, снизиться инвестиционная активность», — предупреждает Ахунбаев.
Влияние девальвации на другие страны ЕАЭС, которые уже раньше Казахстана испытали на себе негативное влияние ухудшающейся внешней конъюнктуры и кризиса в России будет также ограниченным в основном в силу ограниченности торговых и финансовых взаимоотношений, полагают в ЕАБР.
Эксперты считают влияние девальвации в Казахстане на внешнеэкономические условия для Беларуси ограниченным, так как по итогам 2014 года на Казахстан пришлось 2,4% белорусского экспорта и меньше 1% прямых иностранных инвестиций (по данным Нацбанка Беларуси за 2013 год) как поступивших в Беларусь, так направленных из этой страны. «Как и в случае с Россией, ослабление тенге может иметь негативный психологический эффект на финансовые рынки в Беларуси, тем более что последние проходят период адаптации после перехода Нацбанка в начале текущего года к режиму монетарного таргетирования, предполагающему относительно гибкую курсовую политику», — предупреждает Ахунбаев.
Чем теснее интеграция, тем заразнее девальвация?
Очевидно, что с дальнейшим сближением экономик региона и со снятием барьеров на движение товаров и капиталов «заразность» экономических проблем будет увеличиваться. Рассказывая на недавней встрече в Минске об экономической ситуации на евразийском пространстве, председатель правления Евразийского банка развития Дмитрий Панкин обратил внимание на то, что странам региона необходимо продумать способы координации монетарной политики. Он признал, что большинство макроэкономических проблем региона начались после резкой девальвации российского рубля. Панкин пояснил, что при гибком курсе российского рубля, и политике Казахстана, направленной на тот момент на удержание курса тенге, сложилась ситуация «когда народ повалил за границу за покупками и ряд предприятий Казахстана просто встали».
На необходимость координации странами ЕАЭС своей макроэкономической политики Панкин обращал внимание и ранее. Глава ЕАБР также отмечал, что для успеха евразийской интеграции необходима налогово-бюджетная координация и, в частности, эффективная система общего контроля бюджетных процессов.
«В настоящее время нужно обсуждать не гипотетическую единую валюту, а „скучные“ вопросы валютных ограничений, координации курсовой политики, торговли в нацвалютах, соблюдения макроэкономических критериев, зафиксированных в Договоре о ЕАЭС», — аргументировал он. Пока «скучные» вопросы остаются без ответов.