СИДНЕЙ – Неподдающийся политическому урегулированию кризис с внешним долгом Аргентины стал мощным напоминанием о том, что у Международного валютного фонда по-прежнему нет готовых решений для проблемы управления волатильностью потоков международного капитала в развивающихся странах. Кроме того, этот кризис подчёркивает необходимость проведения реформ в самом фонде
Но к 1998 обменный курс стал выглядеть завышенным в условиях неблагоприятной ситуации с внешней торговлей, сильного доллара США, а также кризиса с потоками капитала в Азии и России. Казалось, что следует добавить некоторую гибкость валютному курсу, но было не ясно, как именно это сделать. Отказ от фиксированного курса всегда является травматическим шагом с явными победителями и проигравшими.
Политика сокращения госрасходов могла бы сработать, если бы единственной проблемой было временное отсутствие ликвидности. Но Аргентина заняла слишком много, и её кредиторы понимали, что обменный курс неустойчив. В декабре 2001 года МВФ неохотно прекратил свою поддержку. Президент Аргентины Фернандо де ла Руа драматически покинул страну на вертолёте, пока её экономика погружалась в хаос. В условиях, когда закрывались банки, безработица достигла20%, а ВВП снизился на 28%, страна объявила о дефолте по внешнему долгу.
К 2010 этот хаос был преодолён, а внешний долг реструктурирован. В 2015 с приходом к власти нового, ориентированного на бизнес президента Маурисио Макри весь этот цикл начался снова. На этот раз – по требованию МВФ – Аргентина перешла к чистому плавающему обменному курсу. Поскольку внешний долг был сокращён благодаря реструктуризации, начал вновь притекать иностранный капитал. Инвесторы оказались готовы покупать даже 100-летние облигации страны, которая за последние двести лет восемь раз объявляла государственный дефолт.
Энтузиазм инвесторов и внутриполитический медовый месяц продолжались ровно столько, сколько сохранялась благоприятная международная обстановка. Но в 2018 приток капитала стал ослабевать, и МВФ пришлось вступиться вновь, закрыв дыру в внешнем финансировании страны с помощью колоссальной кредитной программы на сумму $50 млрд (позднее она была увеличена до $57 млрд).
Но и на этот раз проблемы с внешним финансированием не были каким-то временным явлением, а реформы, которые потребовал провести МВФ, вскоре вызвали недовольство у аргентинского электората. В конце августа, когда накопленный внешний долг превысил $100 млрд и были получены почти все деньги МВФ, Аргентина объявила об одностороннем «перепрофилировании» долга.
Во-первых, МВФ обязан разработать более качественные методы урегулирования бремени неподъёмного суверенного долга. Неустойчивый внутренний долг всегда может быть урегулирован благодаря реструктуризации или банкротству. Но совсем иное дело – международный долг, и в этом отношении репутация МВФ оставлять желать лучшего. Во время азиатского кризиса 1998 года фонд активно сопротивлялся реструктуризации. Во время греческого кризиса 2010 года он позволил кредиторам (в основном иностранным банкам) защитить себя от собственной глупости. А в случае с Аргентиной МВФ отказался использовать своё влияние, чтобы противостоять инвесторам-стервятникам, которые, владея облигациями страны, сорвали реструктуризацию 2010 года, хотя одновременно фонд открыл для Аргентины огромную кредитную программу.
Во-вторых, МВФ следует признать тот факт, что ничем не ограничиваемые потоки международного капитала слишком волатильны для хрупкой экономики развивающихся стран. Фонд долгое время выступал против введения контроля за капиталом; запоздало и без энтузиазма он всё же поддержал «управление потоками капитала», но лишь в качестве крайней меры, когда исчерпали себя все остальные варианты действий (то есть болезненная политика сокращения госрасходов).
Меры по ограничению притока капиталов не должны находиться в конце списка возможных решений властей; они должны стать рутинной операцией для многих развивающихся стран. И МВФ следует чётко выражать свою поддержку, когда государства вводят такие ограничения для притока изменчивых портфельных инвестиций. У развивающихся стран не должен возникать значительный внешний дефицит лишь потому, что иностранные инвесторы почувствовали эйфорию. Когда ситуация изменится, те же самые инвесторы массово начнут покидать страну.
В-четвёртых, акционерам МВФ следует пересмотреть систему внутреннего управления в этой организации. Аргентинская программа стала всего лишь новейшим примером в целой серии решений, в которых политически мотивированные интересы крупных стран-членов явно превалировали, в то время как неповоротливый исполнительный совет МВФ в основном оказывался на втором плане.
К Аргентине традиционно хорошо относятся в Вашингтоне (по сравнению, например, со странами Азии во время кризиса 1997-1998 годов). Быстрое одобрение программы на сумму $50 млрд и её дальнейшее увеличение до $57 млрд лишь усиливают впечатление, что эта страна пользуется особым отношением, несмотря на хроническую неспособность управлять собственными долгами.
Когда наступит время вскрытия, виновником будет объявлена жертва. Политические и управленческие недостатки Аргентины будут приводиться в качестве объяснений, почему всё пошло не так, – и не без оснований. Но дело не в этих недостатках. Работа МВФ заключается в том, чтобы действовать в сложных условиях. И чтобы делать это эффективно, фонду надо реформироваться, так же как и полной проблем экономике Аргентины.
Источник https://forbes.kz