Три финансовых учреждения – Эксимбанк, Банк Астаны и Qazaq Banki - на стадии ликвидации, а два крупнейших – Халык банк и Казкоммерцбанк консолидированы в один. В результате этих пертурбаций в Казахстане на сегодняшний день функционируют 28 банков. Но и это количество некоторые эксперты считают неактуальным и ожидают дальнейшей селекции.
На фоне этих перемен журналист КазТАГ встретился с председателем правления АО «Народный банк Казахстана» Умут Шаяхметовой, в ходе которой она поделилась своими мыслями по поводу последних событий в банковском секторе.
- Умут Болатхановна, как вы оцениваете события последних лет в банковском секторе Казахстана? С одной стороны, произошло весьма серьезное сокращение количества банков, с другой стороны, денег полно, а давать взаймы некому.
- Давайте сначала поговорим о позитиве. На сегодняшний день банковская система Казахстана довольно прилично очистилась. Тенденции последних лет - закрытие, объединение банков, откуп проблемных активов из банков второго уровня в Фонд проблемных кредитов – можно назвать в полной мере позитивными.
В связи со всем произошедшим появились две ключевые темы, о которых есть смысл поговорить.
Первая ключевая тема - это достаточно существенное снижение доли NPL у БВУ (показатель NPL, или неработающая ссуда отражает суммарную величину срочной и просроченной задолженности в кредитном портфеле и может подразделяться по срокам – КазТАГ).
Вторая ключевая тема, на первый взгляд, выглядит как нонсенс. С одной стороны, сегодня у банкиров достаточно много денег, однако активного кредитования экономики не наблюдается. Поэтому, с другой стороны, из-за этого роль банков в казахстанской экономике в настоящее время снижается. И это констатация очевидного факта.
Значит, возникает вполне закономерный вопрос: почему банкиры не кредитуют бизнес? Наверное, нужно обратить на это свое внимание и понять, что причин отказов в кредитовании несколько. Они связаны с заемщиками, банкирами, регулятором и в целом с системой. По сути, это целый блок проблемных вопросов, которые необходимо каким-то образом решить.
- Как глава одного из системообразующих казахстанских банков оценивает отечественную банковскую систему? И, если можно, подкрепляет свою оценку аргументами.
- Сразу замечу, что к процессу оценки банковской системы нельзя подходить по схеме «всем сестрам по серьгам». Наша банковская система неоднородна, и в этом нет ничего удивительного. Так, среди банков есть не только «двоечники» и «троечники», но и «отличники». Если оценивать банковскую систему по пятибалльной системе, то моя оценка находится между «тройкой» и «четверкой». Могу даже уточнить – «3+».
Причем, нужно отметить, что тем самым в меньшей мере даю оценку работе конкретно не Национальному банку, в большей мере - деятельности акционеров, менеджмента, клиентов и технологий банков второго уровня.
- Можете навскидку сказать, что есть хорошего в казахстанской банковской системе?
- Технологии. Как заметила ранее, деньги и ликвидность в системе имеются. Но хочу обратить внимание на наличие именно технологий. Банки очень много ресурсов вкладывают в технологии, повышение уровня сервиса. Не буду хвалить возглавляемый мною банк, но достаточно посмотреть на Kaspi bank, ForteBank или Сбербанк. Они реально приносят технологии в систему, и это, поверьте, хорошо.
- Когда речь заходит о банках, то нельзя не коснуться вопроса рынков фондирования. Как оцениваете степень их открытости для банков, работающих в Казахстане?
- Что касается внешнего рынка фондирования, или откуда можно черпать кредитные ресурсы, то он, безусловно, открыт, но далеко не для всех. Если говорить о банках, работающих в Казахстане, то для Халыка внешние рынки фондирования открыты. Может быть, еще для некоторых иностранных «дочек». И все. Остальные местные банки, максимум, один или два, если захотят привлечь финансовые ресурсы на внешних рынках, получат их по весьма высокой цене.
Вот что я имею в виду, когда говорю, что внешний рынок фондирования открыт не для всех.
А теперь попробую пояснить это на конкретном примере. Если это касается евробондов, то Халык сможет их не только выпустить, но и с той или иной степенью успешности разместить на внешних фондовых рынках. Выпустить те же самые евробонды и разместить на внешних рынках другие казахстанские банки пока не могут.
- В принципе, речь идет об особой исключительности Халыка и недостаточной исключительности остальных казахстанских банков. Или дело в чем-то ином?
- Так и запишите, «в чем-то ином». Почему? Иностранные инвесторы не сегодня родились и финансово довольно грамотные люди. И потом у них достаточное количество профессиональных брокеров, которые могут взять на себя вопрос инвестирования денег. Прежде чем дать денег, они обязательно смотрят на ключевые параметры отчетности банков - финансовую стабильность, платежеспособность, капитал, уровень проблемных активов, собираемость доходов и ряд других основных показателей.
Это все довольно легко просчитывается и оценивается. Кроме того, инвесторы имеют доступ к достаточно большому объему информации, по которой можно относительно просто оценить степень ликвидности акций любого банка. Именно поэтому другие казахстанские банки пока не имеют возможности успешно выйти на внешние рынки и занять там денег.
- В течение многих лет власти пытаются диверсифицировать экономику и уйти от нефтяной зависимости. И сколько бы программ развития бизнеса не запускали, воз, как говорится, и ныне там. С чем, на ваш взгляд, это связано?
- Разумеется, отвечать на этот вопрос буду с позиции банкира. Как глава банка хочу видеть серьезную ротацию предпринимательской среды, чтобы наряду с уже всем известными бизнесменами чаще появлялись новые. К сожалению, банкирам, и мне в том числе, приходится иметь дело с одними и теми же заемщиками, которые кредитовались у нас в последние, может быть, лет 20, а новых появляется мало.
Но я бы обратила внимание на более мобильный класс потенциальных заемщиков – индивидуальных предпринимателей. Это, по большей части, молодежь, которая готова брать на себя риски и двигать бизнес вперед. Очень хотелось бы, чтобы таких динамичных и интересных новизной мышления предпринимателей становилось больше, но пока их не так много.
- И нет, никакого проблеска?
- Но между тем, что хочу видеть, как банкир, и тем, что происходит в реальной жизни, есть большая разница.
Откровенно говоря, мне нравятся молодые, мобильные и верящие в себя и свой бизнес люди. Они мне искренне импонируют. Но банк есть банк. Стартапу любой банк деньги просто так не даст. Если есть твердый залог, например, та же недвижимость, то кредит предприниматель, скорее всего, получит.
А теперь поясню свою мысль на примере. Приходит в банк предприниматель и говорит: «Хочу открыть ресторан. Дайте мне кредит на строительство нового или реконструкцию уже существующего ресторана и оборудование». Обычно в таких ситуациях банкиры отвечают: «Хорошо, 50% средств вложишь сам, а остальную половину дадим в виде кредита».
Надеюсь, не будете спорить, что часть средств в новый проект должна быть вложена в качестве start-up capital (стартового капитала – КазТАГ). Вот как раз этим стартовым капиталом может выступать, к примеру, его квартира. Тогда он закладывает квартиру, а на остальную банк дает кредит. Также банк возьмет в залог помещение, где находится ресторан, и оборудование, на котором будет работать кухня.
- Не кажется ли вам, что при таких условиях кредитования предприниматель фактически оказывается заложником банка?
- Я бы не стала использовать такое слово, как заложник. Человек хочет открыть свое дело, много времени советовался с более опытными людьми, и, в конце концов, по доброй воле сделал решительный шаг. Такие начинающие предприниматели, осознающие риски и сумевшие перебороть в себе неуверенность и комплексы, могут вызывать только восхищение.
Соглашусь с тем, что условия банковского кредита весьма жесткие. Ведь и у нас есть свои не менее жесткие обязательства перед своими акционерами. Однако попрошу посмотреть на ситуацию с другого ракурса. Получив кредит, и открыв ресторан, предприниматель открыл перед собой достаточно много возможностей.
Если он верит в свою идею, уверен, что она принесет прибыль, найдет своего клиента и понимает механизм функционирования рынка, то со временем снимет все имеющиеся по его бизнесу обременения и выйдет на прибыль. Что может быть приятнее, чем работать на себя?
Это может быть не только ресторан, но и кафе, ателье, станция технического обслуживания автомобилей, стоматологический кабинет, салон красоты, все, что душе угодно.
- Вы просто заражаете окружающих, и меня в том числе, своим оптимизмом. Даже захотелось открыть свое дело. Все ли так просто, как вы описали?
- В реальной жизни нет ничего простого. Чтобы банк воспринимал предпринимателя всерьез, ему нужно предоставить хороший бизнес-план, четко понимать, что, как и когда он будет делать.
Как раз на первоначальном этапе и возникают самые большие трудности. Многие начинающие предприниматели не умеют писать бизнес-план, полагают, что и без него все получится.
Нужно просвещать людей, которые хотят открыть свое дело, и здесь велика роль НПП «Атамекен». Там достаточно много программ для тех, которые хотят начать свое дело с нуля. Там их учат, как писать бизнес-план, на что нужно обратить внимание в процессе подписания кредитного договора с банком.
Если же человек имеет желание начать свой бизнес, но не понимает простых вещей, как-то проект, бизнес-план, кредит, такому мы деньги точно не дадим. Он, например, может пойти на базар, покупать задешево и продавать задорого. Это тоже бизнес, безусловно, другого уровня, но бизнес.
- История слияния Халыка и Казкоммерцбанка была горячей достаточно долгое время. Чем конкретно вы занимались в этот период?
- Сначала к нам обратился акционер Казкоммерцбанка, а потом мы должны были сделать due diligence (юридическая экспертиза – КазТАГ). Это такая проверка, при которой ты смотришь не только финансы, но и организационную структуру, другие юридические моменты. И вот только на основании полной проверки банка ты начинаешь понимать, сколько надо вложить или не вложить дополнительного капитала. Опять-таки, как и бизнес-план, просчитать, окупится покупка или нет.
Тот же due diligence в случае с Халыком и Казкоммерцбанком требовал участия иностранных консультантов. Мы нанимали две известные юридические компании, инвестиционный банк, айти- и обычных аудиторов. Вся эта подготовительная работа, несомненно, заняла достаточно много времени.
А если говорить более точно, то полгода, мы проводили due diligence, скрупулезную оценку Казкоммерцбанка, и только затем его приобрели.
Мы должны были формировать дополнительные провизии на тот проблемный портфель, который был в Казкоммерцбанке. Вложенный нами в банк капитал – 250 млрд. тенге - до сих пор не окупился, но пока все идет по плану, а его возврат планируется в течение 10 лет.
- Период, когда Нацбанк сжигал в целях стабилизации тенге сотни миллионов американских долларов, остался в истории. Теперь регулятор осуществляет инфляционное таргетирование, которое вы оцениваете…
- …Как очень правильное и верное решение. На метод инфляционного таргетирования Нацбанк перешел три года назад, когда курс тенге был отпущен в свободное плавание. И до сих пор регулятор строго придерживается этой методики, тем самым, давая возможность курсу тенге формироваться исключительно по рыночным законам. Заметьте, за весь 2018 год Нацбанк лишь однажды, в сентябре, использовал нетто-интервенции на валютном рынке. Она скорректировала курс, но не более того.
Для сравнения, вы все прекрасно помните, чем обернулся для Казахстана фиксированный курс тенге. Регулятор сжег в попытке стабилизации курса тенге миллиарды долларов из золотовалютных резервов.
- В начале февраля новым владельцем «Цеснабанка» стала структура, контролируемая Назарбаев Университетом. Как вы можете прокомментировать эту сделку?
- Могу, но коротко. Продажу «Цеснабанка» оцениваю позитивно со всех точек зрения. В особенности, с точки зрения сохранения активов владельцев депозитов. Они теперь точно не потеряют свои деньги. А продажа, согласитесь, намного лучше, чем банкротство.
- В США и Европейском союзе идет активное обсуждение новых санкций в отношении России. А многие аналитики одним из факторов волатильности тенге называют нестабильность российского рубля. Может ли после объявления очередного пакета санкций обвалиться рубль и потащить за собой тенге?
- Что касается санкций и их косвенного влияния на казахстанскую экономику, то пока об этом рано говорить. Россия уже в течение нескольких лет живет под санкциями и более-менее к ним адаптировалась. Сейчас еще трудно сказать, когда будет следующий пакет санкций и как, в конечном счете, он будет выглядеть.
Может случиться и так, что нового пакета санкций не будет вовсе. Вспомните, как буквально недавно произошел прецедент с отменой санкций в отношении компаний российского олигарха Олега Дерипаски.
Если новые западные санкции коснутся государственных ценных бумаг, выпускаемых Центральным банком России, то это никак не коснется казахстанской экономики. Просто потому что ГЦБ выпускаются для заимствований на внутреннем рынке и номинируются в рублях. А так как сегодня ЦБ РФ не выпускает никаких ценных бумаг для внешнего заимствования, то и эффект от новых санкций будет минимальным.
- Когда переформатировали Таможенный союз в Евразийский экономический союз было много разговоров о едином регуляторе. Все это так и осталось на уровне разговоров, или имеются какие-то реальные подвижки?
- Пока на уровне разговоров. Если не ошибаюсь, то планы по поводу единого регулятора в рамках ЕАЭС отсылали нас в 2022-й или 2025-й годы, но пока ничего конкретного сторонами не достигнуто. По большому счету, об этом должны договариваться регуляторы - Центральный банк России и Национальный банк Казахстана. Вроде как есть рабочие группы, в которых, возможно, идут какие-то обсуждения, но пока никакого предложения даже в виде проекта Халык не получал.
- Ну, и наконец, ваши прогнозы по казахстанской банковской системе на 2019 год.
- Все будет хорошо. В частности, макроэкономическая ситуация стабильная, цены на нефть находятся на достаточно хорошем среднем уровне, больших негативных тенденций на финансовом рынке мы не ожидаем. На глобальном уровне пока не наблюдается никаких существенных изменений, а крупные проекты Казахстана, особенно, в нефтяном секторе, показывают стабильный рост. И потому все зависит от того, насколько успешно будет регулировать рынок регулятор, я имею ввиду не надзирать, а развивать, и насколько менеджмент банков сможет адаптироваться к новым вызовам.
Спасибо за интервью.