По мере того, как приближается 1 марта – крайний срок для заключения торгового соглашения между Китаем и США, установленный Дональдом Трампом – Пекин и Вашингтон все больше интенсифицируют свои переговоры. Однако, по мнению признанного эксперта в области китайской экономики, профессора финансов в Институте управления Гуанхуа при Пекинском Университете Майкла Петтиса, достигнутое недавно сторонами соглашение никак не поможет США достичь своей главной цели – уменьшить дефицит в торговле с Китаем. Собеседник «Евразия.Эксперт» объяснил, что является истинной причиной торгового дефицита США и как его уменьшить, чем торговая война Пекина и Вашингтона обернется для мировой экономики и почему Европе не стоит слишком сильно опасаться китайской технологической мощи.
- Господин Петтис, недавно, по заявлению министра финансов США Стивена Мнучина, США и Китай достигли соглашения по валютному регулированию. Насколько близки Вашингтон и Пекин к торговому соглашению? Означает ли это конец торговой войны?
- Думаю, обе стороны очень хотят достичь торгового соглашения: Вашингтон – потому что Трамп должен выполнить обещание, данное электорату, а Пекин – потому что китайская экономика сталкивается с серьезными внутренними трудностями. Поэтому соглашение в любом случае было бы подписано, даже если оно не было бы оптимальным для сторон.
Однако нынешняя договоренность не означает конец торговой войны. Напротив, у существующего глобального режима торговли, не только между США и Китаем, есть серьезные проблемы.
Например, ясно, что США больше не могут или не хотят играть ту роль, которую они играли последние несколько десятков лет, – а именно выступать в роли «покупателя последней инстанции» в мире, борющемся с низким спросом.
По мере того как Штаты отходят от этой роли, глобальная торговая система неизбежно должна будет подстраиваться. Думаю, мы находимся лишь в начале долгого периода, в котором глобализация будет частично повернута вспять, а торговые схемы – значительно изменены.
- Китай согласился закупить у США товаров на примерно $1,2 трлн в рамках соглашения между странами. Пойдут ли Штаты на аналогичные уступки?
- Дополнительные китайские закупки, если они действительно совершатся, поспособствуют сокращению торгового дисбаланса между странами, но думаю, они практически не повлияют на дисбалансы в двух странах в целом. Последние десятилетия причиной торговых дисбалансов становился дисбаланс движения капитала, а соглашение между США и Китаем никак не касается урегулирования этого вопроса.
Пока китайские накопления превышают китайские инвестиции, Пекин должен экспортировать избыточные сбережения в другие части света и поддерживать положительное сальдо торгового баланса.
Пока Китай экспортирует избыточные сбережения в США, торговый баланс Штатов будет отрицательным – причем необязательно в торговле именно с Китаем.
Сальдо торгового баланса Штатов было отрицательным на протяжении последних пятидесяти лет, что идет вразрез со всеми теориями торговли, говорящими, что у богатых продвинутых экономик сальдо положительное. И этот дефицит – неотъемлемая часть профицита на счетах операций с капиталом. А он, в свою очередь, порожден тем фактом, что весь мир хочет, чтобы США поглотили их избыточные сбережения.
Поэтому фокусироваться на двустороннем торговом дисбалансе по большому счету бессмысленно, и торговые переговорщики США работают с устаревшими торговыми моделями.
В сентябре будет выпущена моя книга, в которой говорится, что, если США хотят уменьшить свой торговый дефицит, они могут сделать это, только сократив объем избыточных сбережений, экспортируемых в Штаты остальным миром. Текущее торговое соглашение с Китаем не достигает этой цели.
- Как китайско-американская торговая война повлияет на глобальную экономику и на экономики самих Штатов и Китая?
- Пока что влияние торговой войны будет минимальным, но в долгосрочной перспективе, когда Вашингтон увидит, что реальная проблема заключается в дисбалансе счетов операций с капиталом, думаю, мы, скорее всего, увидим значительный разворот глобальных торговых потоков и потоков капитала.
Это необязательно означает что-то плохое. Думаю, глобальные дисбалансы были одним из основных источников кризиса 2008-2009 гг., и им необходимо так или иначе дать обратный ход. Такие глубокие торговые дисбалансы часто являются результатом структурно слабого внутреннего спроса в стране, имеющей избыток платежных и финансовых средств (самые очевидные примеры здесь – Германия и Китай) и поэтому их можно разрешить, только быстро нарастив долг, чтобы дать толчок спросу.
Последние несколько десятилетий драйвером мировой экономики был растущий уровень долга, а это, я считаю, бесконечно продолжаться не может.
- Недавно США начали активно дискредитировать китайскую корпорацию Huawei. На прошлой неделе Госсекретарь Майк Помпео совершил визит в Восточную Европу, в ходе которого он призвал европейские страны прекратить сотрудничество с Huawei. Чем вызваны нападки США на компанию?
- Думаю, существует серьезная озабоченность органов разведки последствиями того факта, что крупная китайская компания контролирует ключевые аспекты коммуникационной системы страны. В основном это происходит из-за общего представления, что крупные китайские компании слишком подотчетны Пекину. Я не эксперт в технологических вопросах, но стоит заметить, что этим же вопросом озаботились многие другие страны. Причем США даже не были первыми, кто заподозрил Китай во вмешательстве во внутренние дела – по-моему, это была Австралия.
- Почему крупные европейские игроки – Великобритания, Франция и Германия – не поддержали призыв США разорвать связи с Huawei? Штаты теряют союзников в Евросоюзе?
- Как я понял, опасения в отношении Huawei существуют во всех этих странах, но многие из них не хотят вести себя так агрессивно, как США. Думаю, однако, эти опасения, скорее всего, временные.
На протяжении следующего десятилетия, по мере того, как мир будет узнавать все больше о глубоких проблемах китайской экономики и фундаментальных слабостях в технологических инновациях КНР, эти страхи постепенно сойдут на нет.
В этом отношении полезно взглянуть на опыт СССР в 1950-х и 1960-х гг. и Японии в 1980-х гг. В обоих случаях, пользуясь очень похожей моделью роста, делающей упор на долг и инвестиции вместо потребления, эти экономики, казалось, росли очень быстро, вкладывали много в продвинутые технологии, которые в то время считали продуктивными и самодостаточными. В то время все практически единогласно считали, что эти страны скоро превзойдут США экономически и технологически: к середине 1980-х гг. в случае СССР и в начале 2000-х гг. в случае Японии.
Но в то время как СССР на пике имел 15% мирового ВВП, а Япония – 17%, в обоих случаях изначальный рост был пущен под откос заоблачным долгом. В итоге их доля в глобальном ВВП за два десятка лет упала более чем на 60%. Также оказалось, что значительные инвестиции в технологии были экономически несостоятельными.
Поэтому, я считаю, люди на Западе, возможно, слишком сильно реагируют на так называемую китайскую угрозу. Китай растет очень быстро, его ВВП сегодня составляет 15-16% от глобального. Но за прошедшее десятилетие его долг рос быстрее, чем у любой другой страны в истории.
Уровень задолженности Китая сегодня запредельно высок и просто не может продолжать расти теми же темпами еще хоть сколько-нибудь долго.
Пекин крайне озабочен торговым конфликтом с США, явно потому что он значительно лучше осведомлен о том, насколько нестабилен его экономический рост. Большинство экономистов, бизнесменов и инвесторов в Китае крайне пессимистичны. Поэтому они хотят, чтобы этот торговый конфликт разрешился как можно скорее.
По материалам Eurasia.expert