Накапливаются зловещие симптомы глобального экономического спада

Помимо всех этих проблем имеется ещё торговая война, начатая одним любителем пошлин. Она заставляет экономистов опасаться, что рецессия начнётся уже в следующем году. В обычной ситуации правительства, столкнувшись со спадом экономики, сразу смотрят на монетарную политику, рассчитывая, что центральные банки начнут снижать процентные ставки ради стимулирования кредитования и расходов. Но инструменты, которые монетарные власти обычно применяли для стабилизации рынков, уже не выглядят подходящими для выполнения этой задачи. Пришло время задуматься о новых подходах к управлению макроэкономикой.

Глобальные процентные ставки были резко снижены для предотвращения угрозы наступления «Великой депрессии-2». Но прошло уже 11 лет после финансового кризиса, а ставки до сих пор не вернулись на прежний уровень. Во всех развитых странах они остаются на исторически низких уровнях, причём в Швейцарии, еврозоне и Японии они ниже нуля. Это означает, что у крупнейших центральных банков будет либо мало, либо вообще никакого пространства для нового снижения ставок, которое обычно от них ожидается в нормальной ситуации.

Именно поэтому центральные банки начали призывать к большей активности бюджетных властей. Как заявил недавно председатель Федеральной резервной системы США Джером Пауэлл, «это не хорошо, когда монетарная политика является главным инструментом, а уж тем более единственным». На практике увеличение роли бюджетной политики означает, что в случае нового спада снижение процентных ставок должно сопровождаться снижением налогов и повышением бюджетных расходов.

Но с этим подходом есть проблема, и она политическая. Большинство центральных банков являются официально независимыми, и поэтому не обязаны выполнять прямые приказы руководителей, победивших на выборах. Но у тех, кто отвечает за бюджетную политику, нет такой привилегии. Бюджеты верстаются политиками, которые не могут не беспокоиться по поводу перспектив своего переизбрания. Как они смогут оправдать рост расходов за счёт бюджетного дефицита, который увеличит госдолг? Не заклеймят ли их как безответственных, или даже как-нибудь похуже?

Большинство экспертов сейчас согласны, что программа бюджетного стимулирования, принятая в 2009 бывшим президентом США Бараком Обамой, сыграла ключевую роль в восстановлении экономики после 2008 года. Но Демократическая партия сильно поплатилась за эту программу на промежуточных выборах в Конгресс в 2010 году. Щедрая бюджетная политика может понадобиться вновь, но избираемая власть будет опасаться потенциальной негативной реакции.

Но что если бы бюджетная политика была деполитизирована так же, как и монетарная политика? Автономное государственное ведомство с чётко определённым спектром полномочий по принятию бюджетных решений могло бы свободно и проактивно реагировать на колебания в экономике. Как в независимом центральном банке, в «бюджетной ФРС» могли бы работать политически незаинтересованные профессионалы, действующие в рамках установленных законом пределов. В конечном итоге этот орган будет полностью подотчётен избираемой власти, но сможет принимать критически важные бюджетные решения намного быстрее, чем это возможно сегодня.

Да, разумеется, у этого нового органа с делегированными полномочиями не будет большого пространства для распределения дополнительных средств. Дело в том, что большинство статей расходной части бюджета не допускают свободы действий и являются сравнительно «жёсткими», поэтому эти траты трудно начинать или прекращать по желанию. А вот в доходной части «бюджетная ФРС» могла бы достичь довольно многого с помощью налоговых и трансфертных рычагов. Важнейшей целью должно стать варьирование ставок налогов на фонды оплаты труда и трансфертных платежей на необходимом уровне, во многом так же, как центральные банки поступают с процентными ставками.

При создании этого ведомства политические власти установят его базовые цели и параметры деятельности, при этом избираемые должностные лица будут осуществлять за ним активный надзор на постоянной основе, гарантируя ответственное поведение. Однако внутри установленных законом пределов это ведомство будет уполномочено осуществлять своевременную коррекцию размеров доходов правительства в ответ на изменения ситуации в экономике.

Параметры потенциальной коррекции могут быть согласованы заранее в рамках ежегодного бюджетного процесса, однако решения о масштабе и времени проведения конкретных изменений будут оставлены в исключительном ведении «бюджетной ФРС». Другой вариант: этому органу будет предоставлено больше пространства для принятия подобных решений самостоятельно – при условии, что парламент в течение определенного срока не налагает на эти решения вето. Так или иначе, есть множество способов примирить демократическую ответственность с деполитизированным процессом принятия решений.

Надо ли говорить, что против идеи бюджетной ФРС будут выдвигаться те же самые возражения, которые можно услышать относительно независимости центральных банков. Тем не менее, нет ничего необычного, когда представительная власть делегирует принятие решений в ключевых сферах профессионалам. Всегда приходится искать компромисс между демократической прерогативой и технократической необходимостью, и разные страны проводят границу между этими двумя сферами по-разному.

В США никто не оспаривает легитимность таких независимых ведомств, как Комиссия по ценным бумагам и биржам (SEC) или Управление по надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов (FDA). Нет никаких причин, по которым автономное бюджетное агентство не могло бы действовать аналогичным образом. Идея бюджетной ФРС – при условии, что её мандат тщательно описан, а за её действиями осуществляется пристальный мониторинг, – заслуживает серьёзного рассмотрения.

Источник: forbes.kz