Экономика Казахстана признана бескризисной зоной. Однако из-за влияния кризиса мирового будет проведен крупнейший в истории страны секвестр бюджета.
Без новостей, зато с ответами
Расширенное отчетное заседание правительства обычно с волнением ожидается в чиновничьей среде. Но в этот раз к нему было приковано внимание также бизнеса и населения. Не то, чтобы ждали судьбоносных решений. Но хотелось какой-то определенности. Ведь с начала нынешнего года правительство не давало ни внятных оценок происходящему в экономике, ни сигналов по поводу того, как оно намерено действовать. Этот информационный вакуум изредка пытались заполнить некоторые спикеры из государственного и общественного сектора, однако своими противоречивыми заявлениями лишь напускали еще больше тумана.
Все ждали ответов как на конкретные вопросы - о девальвации, об ограничениях на ввоз российских товаров, о методах дедолларизации, так и на системные – о диагнозе нынешнего состояния отечественной экономики и о том, как изменится экономическая политика государства.
На заседании обошлось без сенсаций. Если проанализировать его содержание и поручения, которые по традиции получили главы госорганов, мы не отыщем там практически ничего, что бы уже не звучало в прошлом послании народу или на других совещаниях. Даже новые события в экономике уместились в рамки выводов, которые делались ранее.
Но что примечательно, все важнейшие вопросы, в том числе упомянутые выше, не остались без ответа. Экономический ландшафт, в котором нам предстоит двигаться в ближайшее время, все же размечен.
Чужой кризис
Видение властями экономической картины осталось неизменным и предельно четким. У нас кризиса нет, зато он есть в мире. Причины и суть этого кризиса остались за скобками, но для нас его последствие проявилось в падении цен на нефть и другое сырье. От этого пострадали экспортеры сырьевой продукции, вслед за ними – завязанные на них предприятия, у которых сократись заказы, а также бюджет, поступления в который упали.
Соответственно, алгоритм антикризисных мер (то бишь мер нашего реагирования на не наш кризис) очень простой. Государство реализует комплекс действий, направленный на всех субъектов, которым досталось от внешнего воздействия - сырьевиков, их поставщиков и бюджет.
Что касается нефтяников – места входа кризиса в отечественную экономику - то до конца марта, по словам министра энергетики Владимира Школьника, будет проведена оптимизация их налогообложения. Смысл этой формулировки затем разъяснил министр национальной экономики Ерболат Досаев: экспортная таможенная пошлина на нефть будет снижена с $80 до $60 за тонну.
Кроме того, будут сокращены инвестиционные затраты. Но это не столько антикризисная мера, сколько вынужденная практика в таких случаях. Инвестиционные расходы сейчас режут нефтяники во всех странах, и понятно, что Казахстан при всем желании не мог стать исключением. Другое дело, что у нас государство при этом ожидает, что недропользователи каким-то образом будут и сохранять социальные обязательства и помогать местным поставщикам.
По средствам жить не запретишь
С учетом уменьшения ЭТП поступления от нефтяников снизятся еще, а поскольку заменить их будет нечем, бюджет будет сокращаться. Глава государства поручил уменьшить расходы бюджета на 700 млрд тенге. Он уточнил, что это составит 10% (нынешний бюджет сверстан с затратами 7,2 трлн тенге). Как сообщил затем министр нацэкономики, будет также увеличен дефицит бюджет на 255 млрд тенге. «То есть общая оптимизация расходов пройдет почти на один триллион», - пояснил он.
Но сам по себе секвестр республиканского бюджета будет именно в пределах 700 млрд тенге. И в абсолютном, и в относительном исчислении это крупнейший секвестр за всю казахстанскую историю.
Плюс к этому, уменьшатся расходы квазигосударственного сектора: в ФНБ «Самрук-Казына» - на 337 млрд тенге, в холдинге «Байтерек» - на 3,8 млрд тенге, в «Казагро» - на 196 млн тенге. «В целом правительство докладывает, что экономия в министерствах и ведомствах составит $4 млрд», - подытожил президент, призвавший жить по средствам.
Сумма сокращений внушительная, но следует учесть, что урезаться будут и капитальные затраты (только в «Самрук-Казыне» - на 240 млрд тенге). Чисто административные расходы будут уменьшены не так драматично. На самом деле резерв непроизводительных расходов в государственных органах, а особенно в квазигосударственном секторе, настолько необъятен, что безболезненно мог бы выдержать куда более серьезные сокращения.
Масштабы экономии нацкомпаний и нацхолдингов оказались меньше, чем секвестр бюджета. Так что по средствам предстоит жить, в первую очередь, бюджетникам.
Заказы – рабочим, долги – крестьянам
Для несырьевого сектора, которые теряет заказы нефтяников и российский рынок, предлагается пакет мер для обеспечения сбыта. Как сообщил первый вице-премьер Бакытжан Сагинтаев, они будут реализованы через «усиление требований по местному содержанию и заключение долгосрочных контрактов с национальными компаниями и системообразующими предприятиями». По его словам, уже заключен 121 меморандум о поставках отечественной продукции на общую сумму 960 млрд тенге. Тем не менее, здесь многое будет зависеть не просто от доброй воли нацкомпаний, а от их платежной способности. Если цены на сырье останутся такими же низкими, они продолжат сокращать свои закупки.
Также, по информации Сагинтаева, рассматриваются вопросы о точечной поддержке предприятий через предоставление предприятиям понижающих коэффициентов на тарифы на электроэнергию и железнодорожные перевозки.
Наконец, несырьевому сектору предлагается программа «Нурлы жол» и вторая промышленная пятилетка, которые также генерируют при помощи государственных инвестиций спрос на товары, работы и услуги.
Для предприятий агропромышленного комплекса, которым «Нурлы жол» в ближайшей перспективе мало чем поможет, предлагается дополнительная мера – продление программы финансового оздоровления. В прошлом году было объявлено о ее завершении, - всего помощь в рефинансировании и реструктуризации займов на общую сумму 313 млрд тенге получили 292 предприятия. Однако глава государства поручил увеличить сумму до полутриллиона тенге, таким образом, на списание долгов АПК поступит еще 187 млрд тенге. Выделение дополнительно $1 мррд подчеркивает, в какой сложной долговой ситуации очутились ведущие предприятия агропрома. И очевидно, что мировой кризис здесь не причем.
Автомобильный занавес не опустится
Помимо мировых цен на сырье, еще одним источником внешнего негативного воздействия признан приток российских товаров, подешевевших из-за девальвации рубля. Поэтому ожидалось принятие мер по защите несырьевого сектора и от этой угрозы. В последнее время велась массированная информационная кампания в поддержку ограничения российского импорта. Даже в ходе расширенного совещания глава министерства по инвестициям и развитию упомянул, что продажи отечественных автомобилей в январе упали вдвое.
Однако вместо запретов глава государства призвал повышать конкурентоспособность отечественных производителей. Можно ли считать, что мы стали свидетелями победы принципов либерализма над административными методами? Думается, причина все-таки в другом.
Нужно учесть, что введение ограничений на российский импорт – это тот случай, когда легко сказать, но трудно сделать. В рамках ЕАЭС это вообще невозможно провести, не нарушая саму идею союза – а это уже серьезное геополитическое решение. И понятно, что государство не захотело идти по такому пути, тем более что экономический эффект от ограничений крайне неоднозначный. Во-первых, объем потерь от подешевевшего российского импорта не так разрушителен, как его пытались представить. Во-вторых, помимо проигравших, есть и выигравшие (как среди бизнеса, так и среди потребителей).
И на самом деле авторы предложений об ограничении российского импорта даже не подсчитали реальные выгоды и потери от такого шага. Логично, что власть, в конечном итоге, предпочла не ломать союз, а решить проблемы конкретных предприятий адресно, путем переговоров.
Шокировать курсом больше не будут
Не будет и резких шагов, связанных с наиболее волнующих всех вопросом - курсом национальной валюты. Власть уверила, что продолжит придерживаться ранее объявленной политики «недопущения резких колебаний тенге». Президент не сказал, что девальвации не будет - но такой гарантии не может дать никто. Важнее то, что президент не объявил ни о какой девальвации. А глава Нацбанка Кайрат Келимбетов затем пояснил, что «если будут изменения на внешних рынках капитала, то, соответственно, мы не допустим одномоментной шоковой девальвации, а будем работать в рамках плавного и гибкого изменения обменного курса».
Ключевой сигнал – отказ от одномоментного обвала курса. И это уже достижение. Периодически обесцениваются валюты самых разных стран, ослабела даже валюта богатейшей Норвегии с самым большим суверенным фондом в мире. Другое дело, что плавная девальвация - это рыночный и потому прогнозируемый процесс, который оставляет бизнесу и населению возможность среагировать и принять выбор. В то время как одномоментная внезапная девальвация - это не экономический инструмент, а административная дубина.
Если отказаться от такой порочной практики, а еще лучше - закрепить это законодательно, будет реализована самая надежная мера по укреплению доверия к тенге и дедолларизации. Тогда отпадет необходимость строить всевозможные многоэтажные конструкции с установлением разницы в процентах по депозитам, гарантированием от колебаний курса, и прочими искусственными механизмами.
Нефть поднимется, проблемы останутся
Итак, пакет мер адресован всем, кто оказался под ударом последствий мирового кризиса. И они, безусловно, сработают – но только если безоговорочно согласиться с изначальной предпосылкой, что кризис исключительно не наш. Пусть у нас нет кризиса, но у нас все же есть внутренние системные проблемы в экономике.
«Красной нитью» через выступление президента на расширенном заседании проходила мысль о том, что конкурентоспособность отечественных предприятий остается низкой, и никакими мерами господдержки это не исправишь, если они сами не начнут заботиться о повышении эффективности.
Не секрет, что многие предприятия и даже целые отрасли «заточены» под госпрограммы или заказы нацкомпаний. Маркетинговые стратегии им заменяют тендеры. И сама постановка вопроса об эффективности для них принципиально не понятна.
Мировая экономика действительно переживает серьезные изменения. Но главная тенденция – это не обвал стоимости нефти, а снижение цен в целом. В ЕС в январе зафиксирована рекордная за всю истории еврозоны дефляция. Цены снизились на 0,6%. Даже в Китае инфляция за январь упала до минимального значения за пять лет. Снизились цены производителей во всех категориях товаров.
Рынок становится невероятно требовательным. Казахстан же пытается оградиться от этого. Мы надеемся, что через год-два стоимость нефти восстановится, вернув нас в прежнюю зону комфорта. Возможно, цены на нефть и вырастут. Но вряд ли рынок станет менее требовательным. И вряд ли растущий разрыв в конкурентоспособности сам по себе «зарастет».
Источник: Forbes.kz